Все эти "Мы ВКонтакте", процветающее на куче ролевых, убивает саму идею форума.

"как просрать веру в людей за секунду" стало девизом этого вечера.

На столе лужица крови, парочка отчётов (слава богу, просто распечатки черновые) изрисована японскими порномультиками.
Нормальный рабочий день, всё идёт по плану.

Отредактировано Ушастая (12.11.15 14:52:19)

Не еду я никуда.
Дома дубак, и заткнуть все щели не выходит.
Обещали заморозки.
Надеюсь, я замёрзну во сне.

как много в жизни меняется от решения, пойти на пьянку или нет.
нет, употреблять я не пропагандирую. не употребляйте. дурите на трезвую голову, это веселее

не могу просто играть
надо обязательно тварьчествовать

- Что вы можете сказать о нашем банке?
- То, что о вас, сволочи, меня спрашивали на защите, и это единственное, на что я не смогла ответить.

А из этого я сделаю обложку для форумного артбука.
И вообще сделаю форуму артбук, давно пора.

Весь зад себе отсидела с этим рисованием.
А по-другому не посидишь, неудобно. И эта жуткая боль, когда учишь ноги заново ходить =/
Зато халабуда из одеяла зело удобная.

Этот день настал - я всё-таки стала жаловаться вышестоящему начальству.

Шесть лет на ролевых играх влияют на стиль деловой переписки

Скандалы, интриги, расследования - оказывается, сетевиков-тян ставят на учёт, но как-то выборочно. Вот и думаю, чем заслужила.
Надо идти в военкомат, а паспорт я, естественно, оставила дома.
Но вообще весело. Теперь, если начнётся война, мне придётся идти и умирать. Клёвенько.

Отредактировано урса (15.07.16 10:00:43)

Попёрлись почти ночью на дамбу. Перебрались за дамбу, там, где шлюзы, дошли до заброшенных лагерей, прикоснулись к развалинам эпохи. Ещё малины объелись там же, дичка разрослась отдельными рощицами.

Дикая малина. Старые корпуса счастливого детства. Развалины, заросшие деревьями, почти целые домики, надпись "Изолятор" и занавесочка на одном из окон этого изолятора, который занесло намытой землёй почти до окон. Страшно до жути, закат на фоне, а ты по каким-то приютам маргиналов ходишь. И, в то же время, голова кругом от какого-то странного восторга и интереса.
И занавесочка, ребят. Двадцать лет висит на окне медпункта брошенного детского лагеря, затопленного при размыве дамбы, занавесочка из простенького клеёнчатого материала, и некому её сдёрнуть, и некому её убрать. Мне тоскливо даже при мысли о том, как быстро бросили эти здания, и как их покидали ночью, вывозя детей - счёт шёл на часы, тогда все знали, что дамба не выдержит. Насколько я знаю, никто из детей не пострадал, но был устойчивый слух, что одна девочка всё-таки пропала без вести - и вот я стою на месте, где ночью разбудили всех отдыхающих, сказали им одеваться и повезли прочь, пока это место не накрыло водой, и где, быть может, действительно потерялась одна девочка, даже имя которой называли разные люди одинаково. Таней её звали.

Я могу сказать, что случившееся - результат фатального стечения обстоятельств. Говорить, что это было по вине работников дамбы, как минимум глупо. Шлюзы были бутылочным горлышком, в ту неделю в горах ударили ливни, размывшие снежные пласты, а ещё как раз за несколько дней до этого водохранилище стали наполнять до рабочего уровня, и излишек воды пришёл к заполненному водохранилищу. У них не было пространства для манёвра, слить воду не получилось. Говорят, и шлюзы, задавленные водой, не смогли открыться в нужный момент. Однако, поняв, что дамбу не спасти, они не попытались это замолчать и не поддались на авось. При огромной площади затопления погибли и пропали без вести всего два десятка человек - это меньше, чем состав одного лагеря, а в зоне затопления их было три. Это - лишь потому, что забили тревогу ещё до наступления критичного момента. Они боролись. Они сделали всё, что от них зависело. Но четырнадцатого июня вода дошла до верхнего края дамбы и проломила эту земляную стену, не укреплённую должным образом. Дальше она только размывала её, и катила земляные валы дальше.

Это случилось в год моего рождения, и я до сих пор помню, что в первую мою смену в другом таком лагере, который был вовсе не рядом с дамбой, даже проводили учения: ночью нас будили, учили реагировать на сигналы, быстро собираться и не разводить панику. Мне тогда было чуть больше семи лет, но не было никакого недовольства - мы все знали, что затопление было суровой реальностью. А ещё в ту же смену нас отвели в ночной поход к тому лагерю, который размыло подчистую. Мы жгли костёр, ели зефир и отдавали дань памяти случившемуся. По-своему, по-детски.
Смешно, но на следующий год никаких учений уже не было. И потом, и потом. И потихоньку всем стало плевать.

А ещё потом, когда дамбу восстанавливали, я напросилась съездить туда с отцом, и мы проезжали мимо покосившихся ворот размытого лагеря, от которого только ворота и остались. И всё так же меня тянуло туда, к тому месту, которое перестало существовать за одну ночь. Потом, уже много позже, я снова оказалась там. И вот в этом году я езжу туда уже второй раз, каждый раз заходя глубже в лес и оставаясь почти наедине с тем, что потихоньку забирается природой назад. Почти - потому что одна я туда не поеду. Мы едим малину, смотрим на занавеску и, как дети, боимся, что её отдёрнет чужая рука. Изолятор занесло намытой землёй, и кажется, что природа съедает его прямо у нас на глазах. Потом мы проходим ещё - там, где в глухом лесу стоит неизвестное деревянное здание, длинное и пугающее, там останавливаемся и поворачиваем назад. Дальше проходить бесполезно.

Сейчас дамба полностью восстановлена. Плещется водохранилище, закрыты шлюзы - половодье давно прошло, и теперь водохранилище держат на одном уровне. Стоит кран - если не удастся, как в ту роковую ночь, открыть шлюзы штатными методами, оператор откроет их при помощи крана. В марте водохранилище сливали почти начисто - чтобы встретить большую воду с резервом свободного места, было много шума, и все поминали злосчастное затопление девяносто третьего года. Стоит дамба, где-то вдалеке шумят водосбросы огрызка старой дамбы, которые поддерживают реку в стабильном состоянии. Визжат дети, купающиеся в водохранилище. Играет музыка из машин на берегу.
А всего лишь в трёхстах метрах, по ту сторону стальной махины, зарастают деревьями старые лагеря, поставленные по странной иницативе прямо по линии движения воды, которая в том месяце снесла старую дамбу. Качается старая занавеска на окне изолятора.
Никому не нужные, но упрямо отказывающиеся разрушаться. Маленькая детская Припять.
Вероятно, это то самое место, которое я буду любить до конца моей жизни. И куда буду возвращаться раз от раза. Избавьте меня от любви к этой заброшке, пожалуйста. Или не избавляйте.

Отредактировано урса (20.07.16 22:27:55)

Ramin D Jawadi – Light of the Seven

г р у с т н е н ь к о